Еще одну перспективу на американское расколотое общество дает Скотт Александр (американский психиатр, пишущий тексты в жанре, который я бы назвал “политической психологией”). В статье “Толерантность и аутгруппа” он писал, что США могут казаться толерантной страной. Нынче в ответ на вопрос “А что если бы ваша дочь вышла замуж за черного?” весьма небольшой процент отвечает, что отреагировали бы негативно. Однако если вопрос сформулировать как “А что если бы ваша дочь связалась с консерватором/либералом?” и задать представителям противоположных политических сил, вот тут-то и открываются бездны. И становится понятно, что никакой толерантности в США нет. Просто вражеская “аутгруппа” определяется не по цвету кожи и происхождению. США делятся на представителей Синего племени и Красного племени, они живут в параллельных реальностях, но всякий раз когда они соприкасаются разгорается война, безо всякой тени терпимости в отношении друг друга. Интересно, что спустя сколько-то лет после этого текста, Синее племя пыталось отменить Александра с обвинениями в “фашизме” (хотя тот последовательный критик “неореакции”). Они не прощают малейшей нелояльности.
В другом тексте Александра, “Токсоплазма ярости”, тот описывает механизм, как так получается, что политическая культура в США это один сплошной срач. Он сравнивает два кейса, где американскими полицейскими были убиты представители одной всеми любимой группы, насчитывающей всего 13 процентов населения, но совершающих сами знаете что. Один случай с Эриком Гарнером прошел относительно тихо, а случай с Майклом Брауном вызвал трехмесячный срач. Александр ставит вопрос: а почему? Случай Гарнера был куда более очевидным — его задушили посреди бела дня, под видео, когда задерживали втроем за “торговлю сигаретами без лицензии”. А вот с Майклом Брауном произошло непонятно что. То ли застрелили необоснованно, то ли он сам нарывался.
Однако вот в этом и прикол. Кейс Гарнера слишком очевидным. Любой разумный человек может согласиться с тем, что когда кого-то душат посреди бела дня — это полицейское насилие. А когда любой может согласиться с очевидными пруфами — это скучно, неинтересно, ни о чем не говорит. Зато когда кейс, что называется, controversial, тут открывается простор для того, чтобы занять сторону. Продемонстрировать лояльность своему племени. Послать сигнал: “в этой ничего толком непонятно, но поглядите, несмотря за это, Я ЗА НАШИХ!!” За черных жертв расового угнетения, либо за наших мальчиков в синей униформе, которые ежедневно рискуют жизнями и т.д. Именно поэтому такие истории бурлят месяцами — они просто удобное средство для сигналов лояльности.
Если мы применим эту “теорию сигналов” к новостям, то многое становится на свои места. Не только в плане выбора инфоповодов, но и в плане их освещения. Возьмем для примера кейс убийства Ирины Заруцкой. Любой разумный человек мог бы согласиться с тем, что это хреновая ситуация, когда у вас по улицам гуляют психически нездоровые люди с ножами. Надо что-то менять. Это могло бы быть какой-то коммуникативной точкой согласия, из которой можно было бы развивать дальнейшую здоровую дискуссию. Но “любой разумный человек бы согласился” - в этом-то и проблема. Это скучно, это ни о чем. Но как же тут просигнализировать о лояльности своей группе?
Поэтому открываем СМИ большого Красного племени:
В городе Шарлотт ехал НЕГР через НЕГР видит НЕГР в вагоне БЕЛАЯ ЖЕНЩИНА достал НЕГР нож и НЕГР НЕГР НЕГР в городе МЭР СУКА ДЕМОКРАТ
Открываем СМИ большого Синего племени:
[молчание]
[молчание]
[молчание]
В городе Шарлотт произошло ничего, но фашисты все равно раздули из этого скандал!
Так что, тут все довольно предсказуемо. Но чему Александр бы, наверное, удивился, так это тому насколько далеко за пределы США их политические племена пустили свои метастазы. В далекой России, где Барнаул, Алтайский край, люди с головой погружаются в эту повестку. И не в формате “давайте проанализируем как у них все устроено, чтобы не повторять ошибок”. Нет, становятся ревностными воинами Красного или Синего племени, орут, ломают копья.