(←) предыдущая запись ; следующая запись (→)
Ассоциативные ряды прокидывают длинные мосты сквозь город. Всюду я подмечаю, если у подъезда короткий козырёк, ведь на таком мы с Д. читали друг другу Бормора.
А вот дом на Новокузнецкой, в котором ранhttps://t.me/schroedinger_jokes/681ьше была кофейня той же сети, в которую И.Л. любила захаживать на Тверской-12. Эта точка получила свой окрас даже раньше, чем я в ней побывал, по ассоциации. На самой Тверской кофейня давно уже исчезла, но кажется всё ещё осталось окно, в которое я смотрел, пока Л.А. меня отпаивал (и кажется, он был единственным, кто из текстов в моём ЖЖ понимал, что происходит).
Хорошо, когда место очень локально. Но бывает и так, что оно является узловой точкой. Таковы Беговая и Тимирязевская, где я встречал и провожал Д. Уезжая в Долгопу я всегда смотрю примерно в сторону сиреневого общежития. Мне до сих пор бывает больно ездить по фиолетовой ветке на север, ведь по пути приходится проезжать Беговую.
Следы остаются не только в пространстве. Та же Д. получила целую минуту во времени, каждые сутки. Если в 2:18 я не сплю и бросаю взгляд на часы, то я точно знаю, чья это минута.
Некоторые места имеют сезонность и контекстуальную зависимость. Морозная зима разрисовывает мою родную улицу в бульвар К.Р., особенно когда деревья покрываются снегом.
А темнота, запах хвои и мандаринов и песня Олега Заливако на рождественские стихи Бродского ту же улицу делает дорогой в тот дом, в котором мы жили с Н.Ж.
Когда морозно и бесснежно, путь до магазина выглядит для меня как Н.Л., от которой я знаю лишь десяток песен и улыбку. Особый зимний свет, какой бывает только в сессионную пору, приносит звонкий смех А.Л. прямо в мою квартиру. Этот смех поселяется в гостиной, безо всякого зума передаваясь на почти две тысячи километров. А я начинаю понимать, что ты имела в виду.
Я знаю, какими песнями Визбора звучит МИФИшный стадион, по которому я бегал один год и какими песнями Ивасей звучит мой путь из МИФИ до дома. И уж, конечно, песни тоже маркированы людьми.
Опавшая листва в осеннем МГУ всякий отсылает меня на 13 лет назад к одному сентябрьскому утру, когда я провожал Д. на мехмат, и которое она наверное и не вспомнила бы. Я уверен, большинство наследивших в городе людей и не в курсе, что на этих местах остался их отпечаток.
Я много гуляю, и по всем этим местам ходил уже тысячу раз. Я мог бы рассказать свою богатую историю взаимодействий с каждым местом. Но всё равно у каждого места есть главная нота, которая пропитывает собой пространство. Которая продолжает звучать десятилетиями.
Я вообще не умею забывать людей, и все те многочисленные люди, в кого влюбился и кого полюбил, продолжают жить в моём сердце всегда (хотя абсолютное большинство из них понятия не имеет об этом). И продолжают напоминать о себе крошечными детальками реальности, раскиданными всюду. И потому оголённые нервы коротят. Чтобы уменьшить чувствительность и не звенеть подобно рамке металлодетектора в метрополитене, приходится обернуть нервы несколькими слоями изоляции — и в процессе легко не рассчитать толщину и замотаться в непроницаемый кокон.
(2/2)
Аудио: Иваси - Асфальтовый блюз
Иваси - Асфальтовый блюз.mp3
Аудио: Михаил Капустин - Доктор
Михаил Капустин - Доктор.mp3
Аудио: Михаил Капустин - Не выходи из комнаты (И.Бродский)
Михаил_Капустин_Не_выходи_из_комнаты_И_Бродский.mp3