(←) предыдущая запись ; следующая запись (→)
Начать бы все заново, сразу, немедля, да вот
неважное время — конец проходящего дня.
Фонарь на последнем вагоне отмашку дает
всему, что уже не касается больше меня,
всему, что так долго душило нехваткою слов,
всему, что, похоже, и ныне за глотку берет,
всему, что тяжелым болотом к ногам приросло —
ни шагу назад — что с того, коль ни шагу вперед?
Ни шагу назад — что с того, коль ни шагу вперед?
Но надо же было однажды к чему-то прийти —
и день наступил, беспощадной усмешкой зубаст.
Теперь-ка попробуй запрячь, задержи, запрети!
Дай бог дотянуться, так он ведь еще и не даст.
И долго за поездом ветру кружить шелуху —
обрывки беспечно растраченных весен и зим.
И черт с ним, что некому вывалить, как на духу,
и, слава те, господи, цел и, кажись, невредим!
и, слава те, господи, цел и, кажись, невредим!
А рельсы — на запад, на запад, на запад, в огонь,
и там, под закатом, неистово раскалены.
А рельсы качают, качают, качают вагон,
разматывая перед поездом новые сны.
И теми же рельсами гонится степь по пятам —
то ль череп, местами в колосьях, местами плешив,
то ль плоская эта земля — неразменный пятак
и на обороте навстречу мне кто-то спешит…
Владимир Ланцберг