Постковид для меня оказался во много раз хуже самого ковида. Ковид у меня протекал просто как неделя с температурой 38; мне в эти дни работалось даже лучше, чем обычно. Если бы не жара на улице, было бы вообще норм. Но уже после самой болезни случились две поганейшие вещи: во-первых я отхватил почти полноценную депрессию. По счастью, я довольно крепкое существо, и через пару недель это состояние прошло. Причём удивительным образом депрессия как включилась, так и рассосалась в течение буквально часа, безо всяких видимых причин. Как будто рубильник дёрнули. Но в этот период я хоть немного научился заботиться о собственном психологическом комфорте, что плюс.
Но было и второе последствие ковида, которое до сих пор со мной — это обоняние.
После того как у меня вернулась в норму температура, у меня отшибло обоняние. Полностью. Я знаю, что некоторым простуда и насморк отшибают восприятие запахов, но со мной такое было впервые. Обычно обонянию не придаёшь особого внимания, но когда оно выходит из строя, понимаешь, что на него многое завязано. И сильнее чем прежде осознаёшь, что вокруг всегда было очень много фоновых запахов (очень сочувствую заболевшим ковидом собакам). Сенсорная депривация давит и раздражает. Единственное ощущение от носа, которое остаётся — ощущение небольшого ожога, как от холодного воздуха или болезни.
Я пытался нюхать уксус и ацетон, чтобы ощутить хоть что-то, но нет, пустота: вкус у предметов есть, а запаха нет совсем. Чтобы определять степень свежести продуктов мне приходилось привлекать внешних экспертов. Ко мне приходила даже страшная мысль, что придётся теперь всю жизнь пить чай без запаха.
Полная аносмия длилась несколько дней. Постепенно запахи начали возвращаться ко мне, поначалу несколько приглушёнными. Причём я бы не сказал, что первыми вернулись сильные запахи; какой-то закономерности я не увидел. Так аромат мяты я довольно долго не слышал вовсе, а позднее слышал только грубый запах как от высушенной мяты. О том, восстановилось ли обоняние полноценно, судить сложно. Я до сих пор не знаю, правда ли в августе-сентябре почти не пахло недавно прошедшим дождём и мокрым песком или это был выверт моего обоняния. Если второе, то это очень обидно.
Но всякая поломка даёт и возможности. Сложный механизм проще всего изучать, когда он ломается (биологи и психиатры знают — см. классический текст «Может ли биолог починить радиоприёмник»). Когда ко мне начали возвращаться запахи, некоторое время я на улице всё время слышал запах горелой бумаги, как бывает, когда кто-то кинул спичку в урну с газетой. Мне казалось очень странным, что рядом со мной так часто горят урны, пока я не осознал, что с улиц Москвы пропали курильщики. Дальше уже несложно было вычислить, что из всего запаха табачного дыма я чувствую лишь ноту жжёной бумаги, которую при нормальном обонянии я вообще не ощущал, и уж тем более не мог вычленить из общего букета.
В обычной ситуации запахи изучать сложно. У нас нет «фотоаппарата», который мог бы запечатлеть запах и затем его воспроизвести. У нас нет красок, которые мы могли бы смешать, чтобы получить нужный оттенок. У нас нет для запахов языка, который мог бы описать произвольную гамму запахов.
У нас есть единые, всеми распознаваемые палитры референсных запахов. Например, одна описана у Кибирова в его «Пахнет дело моё керосином» (↓) (рассчитана, правда, на более старшее поколение). Другая описана боцманом Чугайло в виде таблицы основных перегаров (→). Но эти палитры вовсе не образуют базиса. Запах яблочного пирога или растёртых сухих листьев осины (нууу… наверное, осины) на эти компоненты ну просто совсем никак не разложить.
Цветовая палитра состоит всего из трёх компонент, и у нас есть простая физическая модель (↓) того, как мы эти цвета воспринимаем. Цвета довольно легко сверить с окружающими и убедиться, что ты воспринимаешь их, если и не так же, как окружающие (кто там знает, как они в голове видны), то хотя бы дифференциация цветов проходит по тем же границам. Всегда можно показать два разных цвета нескольким людям и спросить, похожи ли они. И ответы будут согласованны. Оба человека будут называть белое белым, чёрное чёрным, а красное — красным. С точки зрения здорового человека цвет — хорошо определённая, объективная характеристика.
Сверить так же обоняние довольно тяжело чисто технически. Это требует подготовки схожих, но не идентичных запаховых пар и общего языка. Кроме того, запах может менять свою интенсивность и структуру в зависимости от «ракурса», для наблюдения цвета одинаковые условия проще подготовить. Принципиально нет ничего невозможного, но это не то, что может проделать обычный человек за 5 минут.
Кажется, люди и в норме довольно сильно по-разному воспринимают гамму запахов. Типов обонятельных рецепторов у человека не три, а многие сотни. Одинаково ли откалибрована относительные чувствительности рецепторов у разных людей, неясно. Из общих генетических соображений (из ~1000 генов что-нибудь непременно сломается), почти наверняка каждый из нас немного «олфакторный дальтоник», но диагностировать это настолько трудно, что мы даже не знаем об этом. Но вот такие вот поломки помогают что-то понять про свои органы чувств, ведь сравнивать обоняние двух людей тяжело, а сравнивать своё обоняние со воспоминаниями о своём же былом обонянии гораздо проще. И, чёрт возьми, раньше трава была зеленее, деревья — выше, а запахи хотя бы просто были, и были ого-го-го!
За несколько месяцев ко мне вернулись почти все запахи. Только табачный дым пах нестандартно да некоторые физиологические запахи — слабо и искажённо. Но… где-то с неделю назад ковидные побочки striked me back, и теперь я знаю, что такое паросмия. Половина еды (я не преувеличиваю) получила в плюс к основному запаху дополнительный неприятный запах. При этом основные запахи большей частью сохранились, т.е. это чаще дополнение, чем замещение.
Появившиеся привкусы не настолько противны, чтобы я не мог есть еду, но любимые продукты перестали доставлять удовольствие. До «миазмов» и «зловония», не дотягивает, но и «ароматом» это не назовёшь. Запах и запах. Я читал страшные рассказы других людей. У меня (сейчас) не так.
По моим жалобам на лингвистическое бессилие, вы уже наверное поняли, что я понятия не имею, как его описать, но я попробую. Я бы сказал, что это 2-3 запаха в разных пропорциях. Главная компонента — это сладковато-гнилой запах с небольшой кислинкой, пахнущий одновременно разжёванным зёрнышком прогорклого кедрового ореха, чесноком, соляркой, клеем момент и молодёжными компаниями на улицах Гранады и Амстердама. Вторая компонента — это помесь плохого кофе Nescafe 3-в-1, хорошего какао Nesquick и слабенькой нотки дыма. Хороший кофе для меня теперь пахнет плохим кофе. Да здравствует ЗОЖ! Помимо этих двух запахов бывает небольшой призвук жидкости для снятия лака (ну по-крайней мере, я чувствую ацетон, уже неплохо).
Притом я совершенно не понимаю, что именно даёт эти запахи, поскольку одинаковый привкус получают орехи и нут, индейка со свининой, небольшая часть молочки и ряд типов шоколада, некоторые курильщики и выхлопные газы автомобилей с не очень хорошими двигателями. А говядина с курицей и помидоры с огурцами в норме. Чай пахнет как всегда великолепно, а чай из термоса — уже не очень. Почему еда может пахнуть так же, как непережёванный машиной бензин, я понятия не имею. Как мне кажется, нет такой молекулы и даже семейства молекул, которые встречаются во всех продуктах, изменивших запах (и не встречаются в тех, что остались прежними). Конечно, мне очень интересно, как это работает.
Я не уверен, что человек, который не имел проблемы с искажением запахов, способен прочувствовать этот сдвиг. Поэтому приведу аналогию с более доступной сферой визуального. Представьте, что часть цветов изменилась, и в благородных тонах ваших любимых зелёных обоев в самых неожиданных и неподходящих местах теперь есть прожилки поросячьего розового. И левый глаз Моны Лизы теперь светится красным как у средневекового Терминатора. Всё остальное как прежде, но теперь как-то особенно не по себе от того, что где бы ты ни стоял, Мона смотрит на тебя и загадочно улыбается. Вот примерно так это и ощущается.
p.s. В прошлый раз запаховая депривация меня отпустила примерно за неделю, после чего меня на несколько недель накрыло депрессией. Интересно теперь, забросит ли меня в маниакал, когда меня покинут запаховые галлюцинации.
p.p.s. Если вы не любите лакрицу, подумайте, может быть у вас врождённая паросмия?